Гуманитарное чудо: как во времена разделения люди спасают друг друга
«Самое острое ощущение сейчас — это разделение. Кажется, что люди разучились говорить друг с другом, делать что-то вместе, радоваться, переживать, смотреть в одну сторону… Но это не так», — говорит член правления AdVita Елена Грачева. В сентябре благотворительный фонд AdVita провел встречу реципиентов и доноров костного мозга из российского регистра. Это встреча людей, которые поделились своими стволовыми клетками с другими людьми, чтобы спасти им жизнь.

«И именно сейчас наша история про то, что все люди — братья и это чудо подтверждено учеными всего мира. Встреча, которую мы только что провели, встреча новых родственников, доноров костного мозга и людей, которых они спасли, — просто возвращает веру в человечество», — говорит Грачева.
Елена Грачева
член правления AdVita
«Я помню, как лет пятнадцать назад впервые открыла тему донорства костного мозга на одном из самых популярных городских пабликов. Тогда казалось, что до российского регистра нам сто верст лесом, и даже гематологи не вполне понимали, зачем он нам нужен. Я отвечала на вопросы и понимала, что главное препятствие — даже не в том, путают ли люди костный мозг со спинным и головным и считают ли они, что пересадка костного мозга — это выпиливание части позвоночника.

Главное препятствие было в том, что никто ни во что не верил. Ни в то, что люди с разных концов земли, не родственники и не свойственники, могут быть генетическими двойниками и совпадать по фенотипу больше, чем брат и сестра. Ни в то, что так можно вылечить от рака. Ни в то, что человек просто так, бесплатно, захочет сдать для кого-то свои клетки, о ком он сможет узнать только через два года… Сейчас над этими страхами можно только посмеяться. Российский регистр доноров костного мозга развивается стремительно — прежде всего усилиями благотворительных организаций.

К сожалению, вся процедура поиска совместимого донора и забора трансплантата в нашей стране платная. Каждому пациенту, которому нужна пересадка, нужно найти деньги, чтобы эту процедуру оплатить. Поэтому виновники торжества — это не только донор, реципиент и доктор. Это жертвователи, которые помогают в том числе фонду AdVita собирать деньги на то, чтобы это не пришлось делать больному. Каждому жертвователю от нас — низкий поклон. Вы спасаете жизни. И доказываете, что все люди — братья, как бы иногда ни казалось обратное».
Елена Грачева
член правления AdVita
«Я помню, как лет пятнадцать назад впервые открыла тему донорства костного мозга на одном из самых популярных городских пабликов. Тогда казалось, что до российского регистра нам сто верст лесом, и даже гематологи не вполне понимали, зачем он нам нужен. Я отвечала на вопросы и понимала, что главное препятствие — даже не в том, путают ли люди костный мозг со спинным и головным и считают ли они, что пересадка костного мозга — это выпиливание части позвоночника.

Главное препятствие было в том, что никто ни во что не верил. Ни в то, что люди с разных концов земли, не родственники и не свойственники, могут быть генетическими двойниками и совпадать по фенотипу больше, чем брат и сестра. Ни в то, что так можно вылечить от рака. Ни в то, что человек просто так, бесплатно, захочет сдать для кого-то свои клетки, о ком он сможет узнать только через два года… Сейчас над этими страхами можно только посмеяться. Российский регистр доноров костного мозга развивается стремительно — прежде всего усилиями благотворительных организаций.

К сожалению, вся процедура поиска совместимого донора и забора трансплантата в нашей стране платная. Каждому пациенту, которому нужна пересадка, нужно найти деньги, чтобы эту процедуру оплатить. Поэтому виновники торжества — это не только донор, реципиент и доктор. Это жертвователи, которые помогают в том числе фонду AdVita собирать деньги на то, чтобы это не пришлось делать больному. Каждому жертвователю от нас — низкий поклон. Вы спасаете жизни. И доказываете, что все люди — братья, как бы иногда ни казалось обратное».
Костный мозг — это важнейший орган кроветворной системы. Состав нашей крови не постоянен, он регулярно обновляется. Благодаря стволовым клеткам в костном мозге вырабатываются рабочие клетки крови — лейкоциты, тромбоциты и эритроциты. Если стволовые клетки по каким-то причинам перестают производить рабочие и выбрасывают в кровоток «пустые», незрелые клетки, человек заболевает лейкозом. Если стволовые клетки производят рабочие, но в недостаточном количестве, человек заболевает злокачественной анемией. Для того чтобы вылечить эти заболевания, может потребоваться трансплантация костного мозга.
Что такое костный мозг
Как проходит трансплантация
Трансплантация стволовых клеток выглядит как обычное переливание крови. Попав в организм больного, здоровые донорские стволовые клетки расселяются в костном мозге и начинают вырабатывать здоровые рабочие клетки.

Получить стволовые клетки у донора можно двумя способами. Первый — с помощью сепарации венозной крови. В таком случае донору за несколько дней до процедуры вводят специальный препарат, который провоцирует костный мозг выбрасывать в кровь стволовые клетки в большом количестве. Кровь, взятая из вены, проходит через прибор, который «вылавливает» стволовые клетки, а остальная кровь возвращается в организм донора через вену на другой руке. Второй способ предполагает, что костный мозг берется с помощью прокола тазовой кости. Эта операция происходит под общим наркозом. В обоих случаях объем взятых стволовых клеток или костного мозга у донора восстанавливается за две недели.
Встреча реципиентов и доноров костного мозга в Hotel Indigo St.Petersburg-Tchaikovskogo. Автор: Юлия Сафиханова

Встреча реципиентов и доноров костного мозга в Hotel Indigo St.Petersburg-Tchaikovskogo. Автор: Юлия Сафиханова

Но все не так просто, как кажется. Дело в том, что больному могут пересадить костный мозг только от человека со схожим HLA-фенотипом. Это означает, что гены, отвечающие за узнавание клеток иммунной системы, у донора и реципиента должны быть одинаковыми или очень схожими. В первую очередь такого генетического «близнеца» ищут среди родственников пациента. Современные технологии позволяют делать пересадки от родственников, даже если их фенотипы совпадают всего на 50%. Но чаще всего врачи пытаются найти стопроцентно совместимого донора. И вот для этого и существуют регистры доноров костного мозга — базы данных добровольцев, которые готовы стать донором костного мозга, если кому-то подойдут. В таком случае для больного ищут неродственного донора в регистрах доноров костного мозга.
Технологии дают больше шансов
Само взятие стволовых клеток у донора для него совершенно безопасно и по рискам сравнимо с обычным донорством крови, говорит заместитель директора по научной работе НИИ ДОГиТ им. Р. М. Горбачевой Иван Моисеев. Чего не скажешь про пересадку для реципиента — для него это сложный, многоступенчатый и рискованный процесс. Но шанс выздороветь растет с каждым годом, потому что развиваются технологии.
Встреча реципиентов и доноров костного мозга в Hotel Indigo St.Petersburg-Tchaikovskogo. Автор: Дарья Фëдорова

Встреча реципиентов и доноров костного мозга в Hotel Indigo St.Petersburg-Tchaikovskogo. Автор: Дарья Фëдорова

«Первая успешная трансплантация костного мозга проведена в 1956 году, но тогда это был эксперимент почти вслепую. Постоянным методом лечения трансплантации стали примерно с 90-х годов двадцатого века. Еще тридцать лет назад больше половины пациентов погибали. Но технологии с тех пор усовершенствовались, и сейчас выздоравливает около 80% пациентов, а при некоторых заболеваниях и до 90%», — говорит Моисеев.

Как отмечает эксперт, очень большой прогресс был достигнут в последние десять лет, и связан он с развитием технологий. «Появились новые методы работы с трансплантатом — например, мы можем удалить из него клетки, которые могут вызвать осложнения. Появились новые лекарства — и для лечения инфекций, которые после пересадки могут оказаться смертельными, и для борьбы с отторжением трансплантата», — говорит Иван Моисеев. По его словам, весь процесс восстановления после трансплантации в целом занимает 4–6 месяцев. Те 10–20% пациентов, которых не удается спасти, погибают в основном тогда, когда пересадка не помогает и болезнь продолжает развиваться. Иногда пациент погибает от осложнений, связанных с самой трансплантацией, но это достаточно редкие случаи.
Почему помощь получают не все
В России, по данным отчета «Фонда семьи Тиньковых», в трансплантации костного мозга ежегодно нуждаются в среднем 10 тыс. человек. Речь идет о всех видах трансплантаций — как собственных клеток пациента, так и клеток от донора. При этом в 2020 году было проведено 1889 трансплантаций. Опрошенные РБК Петербург эксперты называют несколько причин, почему помощь получают не все.
Нехватка коечного фонда
«Главная проблема — делать трансплантации негде, — говорит член правления AdVita Елена Грачева. — В России неплохая сеть гематологических отделений и клиник, но чтобы дорастить обычное гематологическое отделение до состояния трансплантационного центра, нужны огромные усилия. Прежде всего, это обучение специалистов. Это перестройка самих отделений — во многих из них до сих пор нет стерильных боксов, а главное — нет профильных лабораторий и соответствующих специалистов. Это серьезное увеличение финансирования: любая трансплантация в разы дороже, чем стандартная химиотерапия». По ее словам, существующие трансплантационные центры работают хорошо, но они «просто захлебываются от потока пациентов». Например, НМИЦ детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева в 2020 году провел 250 трансплантаций — ровно столько, сколько позволяют его мощности. Впрочем, отмечает Елена Грачева, проблема с нехваткой коек касается прежде всего взрослой онкогематологии. С детской, по ее словам, все гораздо лучше — трансплантацию получают все, кому она показана.

В Петербурге несколько учреждений проводят пересадки костного мозга, среди них: НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р. М. Горбачевой при ПСПбГМУ им. акад. И. П. Павлова, Национальный медицинский исследовательский центр имени В. А. Алмазова, Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А. М. Никифорова МЧС России и Российский НИИ гематологии и трансфузиологии.
Высокая стоимость активации донора
Для нуждающихся в трансплантации государство оплачивает только госпитализацию на пересадку клеток. Поиск и активацию донора должен оплатить сам пациент — или благотворительный фонд. Как поясняет руководитель донорской службы AdVita Ирина Семенова, когда для пациента находятся доноры со схожим HLA-фенотипом, нужно дообследовать их еще раз двумя разными высокоточными методами, проверить на совместимость с пациентом и выбрать самого подходящего. Также реципиент оплачивает дорогу донора в город, где будет происходить операция, проживание там донора, обследование донора в клинике, лекарственные препараты. По словам Ирины Семеновой, если донор из Европы, то трансплантат может стоит до 30 тыс. евро, американские трансплантаты значительно дороже. Подбор и активация донора из российского регистра будет стоить примерно 400 тыс. руб., а доставка трансплантата по России может достигать 260 тыс. руб. «Трансплантация назначается как последний шанс — это значит, что предыдущие варианты лечения не принесли результата. В этот момент пациент морально и материально истощен, денег у его близких на лечение может не оказаться. В таком случае человеку помогают благотворительные фонды. Но понятно, что помочь всем они не могут», — говорит Семенова.
Нехватка потенциальных доноров
Как мы уже писали выше, донора костного мозга ищут по HLA-фенотипу. По статистике, которую приводит Российский научно-исследовательский институт гематологии и трансфузиологии, только один человек из 20 тыс. подходит по HLA-фенотипу. По данным на сентябрь 2022 года, российские регистры включают более 195 тыс. человек. Это очень мало. Для сравнения: в регистре Германии находится более 8 млн потенциальных доноров (370 доноров на 10 млн человек населения); в регистре США — более 327 млн человек (213 доноров на 10 млн человек). Общее количество доноров костного мозга в международной поисковой системе доноров костного мозга — более 39 млн человек.

Елена Грачева говорит, что небольшие размеры регистра объясняются тем, что все эти годы им занимались в основном общественные организации, а государство практически не интересовалось этой проблемой. «А усилия благотворительных фондов, прежде всего Русфонда, по созданию регистров упираются в отсутствие нормальной законодательной базы для донорства костного мозга и в ограниченность ресурсов», — говорит она.

Первый отечественный регистр начал создаваться в России по инициативе специалистов НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р. М. Горбачевой в 2014 году. До этого времени НИИ все неродственные трансплантации проводил благодаря донорам из зарубежных регистров. Как говорят опрошенные РБК Петербург эксперты, российские врачи по-прежнему имеют доступ к зарубежным регистрам, но начиная с весны 2020 года из-за «ковидных», а впоследствии логистических ограничений привезти трансплантат от зарубежного донора в Россию стало сложнее и дороже.
Встреча реципиентов и доноров костного мозга в Hotel Indigo St.Petersburg-Tchaikovskogo. Автор: Юлия Сафиханова

Встреча реципиентов и доноров костного мозга в Hotel Indigo St.Petersburg-Tchaikovskogo. Автор: Юлия Сафиханова

Как помогают благотворительные фонды
Если пациент не может заплатить за трансплантат сам, он обращается в благотворительный фонд. Расходы на поиск и активацию доноров для некоторых пациентов оплачивает фонд AdVita. В 2021 году фонд потратил 8,6 млн руб. на поиск и активацию доноров в международном регистре и 15,4 млн руб. — на поиск и активацию доноров из российского регистра. В фонд обратились 57 человек за помощью с оплатой донорского трансплантата, и всем была оказана помощь. «Мы огромные усилия вложили и вкладываем в развитие и функционирование НИИ ДОГиТ им. Р. М. Горбачевой, и в рамках наших программ помощь получают все пациенты этой клиники. Если вспомнить, что фонду AdVita в этом году двадцать лет, речь идет о десятках тысяч людей», — говорит Елена Грачева.

При этом, отмечает она, фонды, как правило, могут поддержать только уже существующие институции, восполнить пробелы в финансировании, что-то докупить. «Но у нас нет ни одного прецедента, когда благотворительные фонды полностью построили и содержали какой-то медицинский онкоцентр — как, например, онкологический центр для детей Сент-Джуд в США с его бюджетом несколько миллионов долларов в сутки и отсутствием государственного финансирования. Поэтому — да, с одной стороны, деятельность фондов именно в онкологии очень заметна. С другой — если посмотреть на общее количество онкологических пациентов в России, все онкофонды вместе помогают нескольким процентам, не больше», — говорит Грачева.
Встреча реципиентов и доноров костного мозга в Hotel Indigo St.Petersburg-Tchaikovskogo. Автор: Виктория Бобрович

Встреча реципиентов и доноров костного мозга в Hotel Indigo St.Petersburg-Tchaikovskogo. Автор: Виктория Бобрович

Вместе с этим благотворительные фонды очень много делают для просвещения людей, благодаря которому население активнее вступает в регистры доноров костного мозга. «Мы начали вести активную просветительскую работу в 2014–2015 годах. Тогда возможность вступить в регистр доноров костного мозга была ограничена, и мы помогали организовывать донорские акции во всех регионах страны. Мы искали волонтеров и клиники, готовых помочь, обеспечивали их медицинскими расходниками для взятия на местах анализа крови на типирование, анкетами и пробирки пересылали в лаборатории регистров. Мы проводили такие акции в Якутии, Республике Коми, Чите, Нижнем Новгороде, Башкирии, Вологде и многих других городах, везде, где люди искали возможность стать потенциальным донором костного мозга», — говорит Ирина Семенова.

По ее словам, со временем некоторые акции приняли «грандиозный масштаб». Например, на самой первой акции в Нижегородской области кровь на типирование сдали тридцать человек; в этом же регионе на последней акции перед пандемией в один день кровь на типирование сдали уже 1663 человека. С началом пандемии коронавируса AdVita прекратила проводить донорские акции из-за введенных ограничений на проведение массовых мероприятий, однако фонд планирует их возобновить. Всего с 2014 года, по словам Ирины Семеновой, благодаря акциям AdVita российский регистр доноров пополнился на 17 тыс. человек.

Встреча реципиентов и доноров костного мозга в Hotel Indigo St.Petersburg-Tchaikovskogo. Автор: Юлия Сафиханова

Как говорят в самом фонде, лучше всего результаты всей этой огромной работы видны на встречах доноров и реципиентов: те, кто поделились своими стволовыми клетками, через два года вправе встретиться с пациентом, которому эти клетки были пересажены. Вторая большая встреча, организованная AdVita, прошла в Петербурге 10 сентября. «Нам важно показать результаты работы огромного количества людей. Спасенный пациент — это результат работы команды клиники: гематологов, онкологов; сотрудников благотворительных фондов, которые занимаются ликбезом; жертвователей. Для всех них увидеть эту счастливую пару — стимул, который вдохновляет работать дальше», — говорит Ирина Семенова.
История донора
Три года назад донором костного мозга стала тогда 27-летняя Татьяна Свинцицкая, куратор онлайн-школы в IT-сфере. Она поделилась с РБК Петербург, почему решила вступить в регистр доноров, как проходила сама процедура и что было после нее.
Татьяна Свинцицкая
донор костного мозга
«Я с 18 лет сдаю кровь. В детстве мне никто не говорил, что это нужно делать. Но мой папа — почетный донор России, и я видела, как он регулярно ходил сдавать кровь. Поэтому для меня донорство крови стало само собой разумеющимся. Точно не было денежной мотивации — тогда за кроводачу давали банку сгущенки. Я мыслю так: если я могу кому-то помочь и мне это ничего не стоит, то почему нет?

Несколько лет назад на мероприятии AdVita я узнала о донорстве костного мозга. Начала читать в интернете статьи благотворительных фондов о донорстве костного мозга и поняла, что в России это проблемная история в отличие от Европы. У меня сразу возник вопрос: почему в течение жизни государство мне ни разу не сказало, что я могу стать донором костного мозга? Без раздумий я сдала кровь на типирование и вступила в регистр доноров костного мозга.

Мне позвонили из регистра где-то спустя год. Сообщили о совпадении моего фенотипа с нуждающимся в пересадке, спросили, готова ли я стать донором, позволяет ли сейчас здоровье. После моего согласия меня попросили еще раз сдать кровь для более углубленного анализа. Когда выяснилось, что я подхожу, меня пригласили на донацию в Петербург (на тот момент я жила в Красноярске).
Реципиент Роман Шевченко и донор Татьяна Свинцицкая. Автор: Анна Кубик
В Петербурге нужно было сдать еще ряд анализов на наличие потенциально возможных заболеваний. На каждом этапе врачи меня спрашивали, готова ли я продолжать, не отказываюсь ли от донации. За неделю до процедуры врачи делали инъекции, чтобы стимулировать выход стволовых клеток в периферическую кровь. Как происходила сама донация: ты просто лежишь, у тебя из одной руки забирают кровь, возвращают в другую. Все это происходит безболезненно и под постоянным присмотром врачей. Так я пролежала около пяти часов. Вообще было не страшно. Я за время, что была в больнице, увидела, какого уровня профессионалы там работают. Такой заботы от врачей я не встречала нигде. Плюс я много читала о процедуре и знала, что она безопасна. Я волновалась только за то, чтобы не подвести реципиента, чтобы для него трансплантация прошла успешно. Потому что знала: он ждет эти клетки и мой костный мозг — это его шанс выжить.

После такой донации может заболеть голова, произойти головокружение, можно почувствовать слабость. Но у меня ничего этого не было, в тот же вечер я пошла на встречу с родными. На следующий день я снова пришла в клинику, меня осмотрели, взяли какие-то анализы. Они оказались нормальными, и через пару дней я вернулась в Красноярск. Для работодателя мое отсутствие было оформлено как больничный. Никакой реабилитации после этого я не проходила. Через пару месяцев сдала анализ крови — показатели были в норме.

Если посмотреть на мое прошлое, то я всегда принимала участие в каких-то социальных проектах. Была волонтером в приюте для животных, принимала участие в разных экологических проектах, даже вела экорубрику на радио «Серебряный дождь» в Красноярске. Впрочем, я и сейчас работаю в социальном стартапе — администрирую частную школу программирования для девушек. Мы обучаем на бюджетных местах девочек, которые находятся в сложных жизненных ситуациях. Но я никогда не считала себя активистом. Мне кажется, активисты — это люди гораздо активнее меня. Я считаю себя просто ответственным гражданином».
Татьяна Свинцицкая
донор костного мозга
«Я с 18 лет сдаю кровь. В детстве мне никто не говорил, что это нужно делать. Но мой папа — почетный донор России, и я видела, как он регулярно ходил сдавать кровь. Поэтому для меня донорство крови стало само собой разумеющимся. Точно не было денежной мотивации — тогда за кроводачу давали банку сгущенки. Я мыслю так: если я могу кому-то помочь и мне это ничего не стоит, то почему нет?

Несколько лет назад на мероприятии AdVita я узнала о донорстве костного мозга. Начала читать в интернете статьи благотворительных фондов о донорстве костного мозга и поняла, что в России это проблемная история в отличие от Европы. У меня сразу возник вопрос: почему в течение жизни государство мне ни разу не сказало, что я могу стать донором костного мозга? Без раздумий я сдала кровь на типирование и вступила в регистр доноров костного мозга.

Мне позвонили из регистра где-то спустя год. Сообщили о совпадении моего фенотипа с нуждающимся в пересадке, спросили, готова ли я стать донором, позволяет ли сейчас здоровье. После моего согласия меня попросили еще раз сдать кровь для более углубленного анализа. Когда выяснилось, что я подхожу, меня пригласили на донацию в Петербург (на тот момент я жила в Красноярске).
Реципиент Роман Шевченко и донор Татьяна Свинцицкая. Автор: Анна Кубик

Реципиент Роман Шевченко и донор Татьяна Свинцицкая. Автор: Анна Кубик

В Петербурге нужно было сдать еще ряд анализов на наличие потенциально возможных заболеваний. На каждом этапе врачи меня спрашивали, готова ли я продолжать, не отказываюсь ли от донации. За неделю до процедуры врачи делали инъекции, чтобы стимулировать выход стволовых клеток в периферическую кровь. Как происходила сама донация: ты просто лежишь, у тебя из одной руки забирают кровь, возвращают в другую. Все это происходит безболезненно и под постоянным присмотром врачей. Так я пролежала около пяти часов. Вообще было не страшно. Я за время, что была в больнице, увидела, какого уровня профессионалы там работают. Такой заботы от врачей я не встречала нигде. Плюс я много читала о процедуре и знала, что она безопасна. Я волновалась только за то, чтобы не подвести реципиента, чтобы для него трансплантация прошла успешно. Потому что знала: он ждет эти клетки и мой костный мозг — это его шанс выжить.

После такой донации может заболеть голова, произойти головокружение, можно почувствовать слабость. Но у меня ничего этого не было, в тот же вечер я пошла на встречу с родными. На следующий день я снова пришла в клинику, меня осмотрели, взяли какие-то анализы. Они оказались нормальными, и через пару дней я вернулась в Красноярск. Для работодателя мое отсутствие было оформлено как больничный. Никакой реабилитации после этого я не проходила. Через пару месяцев сдала анализ крови — показатели были в норме.

Если посмотреть на мое прошлое, то я всегда принимала участие в каких-то социальных проектах. Была волонтером в приюте для животных, принимала участие в разных экологических проектах, даже вела экорубрику на радио «Серебряный дождь» в Красноярске. Впрочем, я и сейчас работаю в социальном стартапе — администрирую частную школу программирования для девушек. Мы обучаем на бюджетных местах девочек, которые находятся в сложных жизненных ситуациях. Но я никогда не считала себя активистом. Мне кажется, активисты — это люди гораздо активнее меня. Я считаю себя просто ответственным гражданином».
Стать донором костного мозга в России может любой гражданин страны в возрасте 18–45 лет, не болевший гепатитами B и C, туберкулезом, малярией, онкологическими заболеваниями, не инфицированный ВИЧ.
Кто может быть донором костного мозга
Как стать донором костного мозга
1
Выбрать адрес для вступления в регистр. Если в списке нет вашего города — свяжитесь с донорской службой благотворительного фонда AdVita (тел. +7 921 998-49-15 или +7 901 300-00-25), где вам помогут найти удобный адрес.
2
Для вступления в регистр потенциальный донор костного мозга сдает обычный анализ крови из вены (9 мл), подписывает соглашение о вступлении в отечественный регистр доноров костного мозга и оставляет в анкете свои подробные контактные данные. Из документов понадобится только паспорт.
Донором становятся на безвозмездной основе: если ваши клетки понадобятся пациенту, вы не получите за них материального вознаграждения. Но вы получите гораздо больше — шанс спасти жизнь человеку. Увеличение регистра доноров и, как следствие, увеличение шансов подобрать пациенту донора с подходящим HLA-фенотипом.
Иван Моисеев
заместитель директора по научной работе НИИ ДОГиТ им. Р. М. Горбачевой
«Я сам состою в регистре доноров. Надо сказать, что профессии большинства людей не связаны со спасением жизни, но такой гуманитарный акт в жизни многим хочется реализовать. Я вступал в регистр, потому что сам видел вылеченных пациентов и знал, как важно увеличивать количество потенциальных доноров. Если кроме своей интеллектуальной профессиональной деятельности я могу помочь своими клетками, то почему бы это не сделать?»
Иван Моисеев
заместитель директора по научной работе НИИ ДОГиТ им. Р. М. Горбачевой
«Я сам состою в регистре доноров. Надо сказать, что профессии большинства людей не связаны со спасением жизни, но такой гуманитарный акт в жизни многим хочется реализовать. Я вступал в регистр, потому что сам видел вылеченных пациентов и знал, как важно увеличивать количество потенциальных доноров. Если кроме своей интеллектуальной профессиональной деятельности я могу помочь своими клетками, то почему бы это не сделать?»